Зимний ветер танцевал за окошком свой загадочный танец, будто просился погреться в тёплой комнате. Синие сумерки окутывали дома и деревья. В соседней комнате играли дети, иногда оттуда раздавался смех. А Анюте было грустно. Она сидела на диване, обхватив руками коленки. Анюта смотрела в окошко и тихонько плакала. «Никто меня не любит, никому я не нужна», - думала девочка, и ей стало себя так жалко, что она заплакала ещё сильнее. И вовсе она не брала этих денег. Мама не поверила ей, назвала её обманщицей. А разве она обманула? Это правда, правда! Не брала!
На кухне гремела посудой мама. По тому, как громко гремела, было ясно, что мама всё ещё сердилась. Вскоре из кухни запахло чем-то вкусненьким. Но Анюта подавила в себе проснувшийся голод и решила, что она совсем не будет есть.
- Пусть, пусть я умру с голоду! Пусть они узнают! – вытирая льющиеся слёзы, шептала Анюта.
Мама заканчивала готовить ужин и уже накрывала на стол. А вскоре раздался мамин голос:
- Дети, мыть руки и ужинать!
Анюта решила быть стойкой и не идти на ужин. Все дети немного зашумели, но потом стало тихо. Из кухни слышался только лёгкий стук посуды, да тихий говор. Дети ужинали. Анюта продолжала сидеть на диване, не меняя позы. Весь её вид говорил о её одиночестве, о её обиде. Когда в комнату вошла мама, Анюта даже не взглянула на неё.
- А ты, что же не торопишься? Всё остынет! – сказала мама так, будто ничего и не произошло.
Анюта молчала. Конечно, ей как на зло, хотелось есть, но обида была сильнее. Это придавало сил терпеть.
Мама села рядом и посмотрела в Анютины заплаканные глаза:
- Может быть, я и не права, что подумала на тебя и не стала ни в чём разбираться. Прости меня, и давай поговорим.
Анюта отвернулась.
- Ты что? Даже разговаривать со мной не хочешь? – спросила мама.
Но Анюта упрямо молчала, уткнувшись в колени и пряча свои глаза.
- Может быть, и не ты взяла деньги. Но ведь ты сама виновата в том, что я подумала на тебя. Вспомни, ты ведь и прежде брала без спроса деньги. Разве я могла теперь поверить тебе? Не зря ведь говорят: «Обманешь один раз, не поверят сто».
Анюта разрыдалась и сквозь слёзы твердила:
- Но это не справедливо! Теперь что? Я, только я буду всегда виновата?!
- Не справедливо? Ты хочешь справедливости, доченька?
- Конечно!
-Хорошо! Вот тебе лист бумаги и ручка, - мама взяла с полки тетрадь, вырвала один листок и подала Анюте.
Анюта настороженно посмотрела на маму, но мама продолжала:
- На одной стороне листа напиши всё то плохое, что я сделала тебе, а на другой стороне напиши то, чем ты огорчила меня. Это будет по справедливости. Тогда будет видно, кто на кого должен обижаться и кто у кого должен просить прощение, - мама вышла из комнаты, оставив Анюту размышлять.
Анюта сидела долго, глядя на листок. В памяти мелькали её поступки, которые ей совсем не хотелось вспоминать. Конечно, она много раз огорчала маму. А мама? Она прощала Анюту, любила её, и никак не вспоминалось такое, где мама плохо поступала с ней, с Анютой. Разве что эти деньги? Так и правда, Анюта несколько раз так поступала. Что уж, сама виновата во всём. Она бы тоже подумала на того, кто уже делал так.
Анюта положила на стол чистый лист и ручку и пошла к маме.
-Мамочка, прости меня! Хоть я и не брала этих денег, я поняла, что сама виновата во всём.
Мама посадила Анюту рядом, обняла и сказала:
- Иисус сказал: «Не жертвы хочу, а милости». Я нуждаюсь больше в милости, чем в справедливости. Если по справедливости, то все совершают плохие поступки и должны быть наказаны, но каждому хочется, чтоб его простили, помиловали. А смеешь ли надеяться на прощение, если сам никого не прощаешь?
- Мамочка, я теперь всегда буду говорить правду и не возьму ничего без спроса, чтоб все забыли про мои плохие поступки и стали мне верить.
-Но ты понимаешь, что может случиться так же, как сегодня, вдруг тебе кто-то не поверит?
- Я смогу теперь не обижаться. Надо же целых сто раз сказать правду, чтоб все забыли, что я обманывала, - Анюта засмеялась. Мама обняла её и тоже улыбнулась. В сердце Анюты стало тихо и радостно, сразу захотелось ужинать и ещё хотелось жить, жить, жить…
Жуганова Татьяна Анатольевна,
Г.Будённовск, Ставропольского кр. Ул Кумская 254
Мама по должности и по призванию. В 1993 году 2 августа заключила завет с Господом, а в 1995 году после печально известного нападения банды Басаева на Будённовскую больницу Господь дал труд. У меня организовалась приёмная семья или семейный детский дом. За 10 лет много всего произошло.. Сейчас у меня 12 несовершеннолетних детей. Многие события из нашей жизни легли в основу коротких рассказов. Если они кому-то будут интересны,а если ещё и помогут в воспитании своих детей, значит Господь не зря дал мне этот дар и я хоть частично, но оправдала доверие моего Господа ко мне. С любовью Татьяна Жуганова. e-mail автора:detskiydom@mail.ru
Прочитано 12667 раз. Голосов 8. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Публицистика : Архимандрит Даниил (Сарычев) - Девятова Светлана 8 сентября 2006 года в 22 часа 45 минут мирно отошел ко Господу старец Даниил, старейший насельник московского Донского монастыря архимандрит Даниил (Сарычев).
В конце апреля 2006 года мне посчастливилось встретиться с архимандритом Даниилом. (К старцу Даниилу уже почти никого не пускали, после болезни он был очень слаб.) К весне 2006 года книга о православных старцах уже была сдана в московское издательство «Артос-Медиа», мы приступили к работе над второй частью о православных старицах. Рассказывая о схимонахине Любови, мы планировали упомянуть и о том, что блаженная старица Любовь в 1995 году встречалась с архимандритом Даниилом, хотелось немного рассказать и самом старце Данииле. Отцу Дмитрию Шпанько удалось договориться о встрече, но в самый последний момент встречу отменили, но дозвониться до меня и сообщить об этом не смогли, поэтому 30 апреля я приехала в монастырь (заранее), но в назначенный час никого не встретила. Я долго молилась у раки Святителя Тихона, и уверена, что именно по молитвам святого, спустя 2 часа попала в келью старца Даниила, где, по милости Божией, удостоилась получить благословение великого старца, и разделить праздничную трапезу с ним и его духовными чадами.
Нужно признаться, что за три дня до этого, во время обострения язвенной болезни, я не могла вообще принимать пишу, укрепляла себя лишь святой водой, просфорой, да монастырскими сухариками. Старец Даниил благословил есть вместе со всеми, по послушанию съела всё и исцелилась. (В тот день вечером я ждала очередного приступа боли, но всё прошло, на утро я могла уже кушать всё спокойно.) Слава Богу, за всё!
Вечером 21 сентября 2006 года, когда очерк о старце Данииле был в основном готов, внезапно наступило полное изнеможение - долго молилась лёжа, когда силы начали возвращаться, встала, подошла к шкафу с иконами и ощутила благоухание. Благоухала в правом нижнем углу бумажная икона Донской Божией Матери, купленная примерно в конце1991- начале 1992 года в Донском монастыре. (На обратной стороне иконы было написано –«400 лет основания Свято-Донского Ставропигиального монастыря (1591-1991г.г.)». Эта бумажная икона и Курская-Коренная икона Божией Матери «Знамение» (которую мне удалось в своё время приложить к чудотворной иконе), чудом уцелели во время пожара в 1995 году, когда от зажжённой свечи сгорели у меня дома на полке даже иконы приклеенные к деревянной основе. Взглянув на обратную сторону иконы, я вспомнила, как пятнадцать лет назад впервые пришла в Донской монастырь и подошла, как и все верующие, находящиеся около храма, к старцу Даниилу, который только что вышел из храма (в это время многие верующие устремились к нему и стали просить благословения). Благодарю Господа, что удостоилась встретиться со старцем Данилом вновь весной 2006 года.
